В октябре 1882 г. в Екатеринбург, на имя Главного Начальника Уральских горных заводов И.П.Иванова, поступило из Горного департамента, за подписью Директора департамента Н.А.Кулибина, указание: “В Горном Департаменте не имеется в настоящее время сведений о том, какие клейма употребляются казенными и частными горными заводами для их произведений; между тем, в таких сведениях может встретиться надобность, в особенности при исполнении проектируемых ныне контрольных правил для выдачи премий за рельсы, выделываемые из русских материалов. В виду сего, Горный Департамент просит Ваше Превосходительство сделать распоряжение, чтобы все частные и казенные горные заводы Уральской горной области доставили в возможно непродолжительном времени рисунки (с показанием их масштаба) клейм, которые они ставят на своих произведениях как то: на чугуне в штыках, на отливках из него, на железе разных сортов, стали, штыковой и листовой меди и пр.” [1].

И.П.Иванов разослал соответствующее распоряжение во все горные округа, находящиеся в его подчинении. Заводы присылали рисунки своих клейм в двух экземплярах, один из которых отсылался в Санкт-Петербург, другой был оставлен на Урале.

Когда государственные чиновники ознакомились с присланными материалами, возник интересный казус. Из Министерства финансов в Горный департамент в мае 1883 г. поступил запрос, в котором говорилось, что санкт-петербургский 2-й гильдии купец барон Густав фон Секкендорф Гудент просил объяснить ему на каком основании на косах, изготавливаемых на Артинском казенном заводе, ставится клеймо в виде бокала, в то время как с 1875 г. право на клеймо подобного вида было закреплено за австрийским фабрикантом кос Францем Цейтлингером из Михельсдорфа [2]. В Златоуст, горному начальнику округа, была немедленно послана депеша с требованием разобраться и донести с какого времени на артинских косах употребляется клеймо в виде бокала и на каком месте кос оно ставится [3]. Горный начальник Златоустовских заводов ответил, что клеймо в виде бокала ставилось на артинских косах с 1878 г. без предварительного разрешения Главной конторы, по распоряжению бывшего управителя завода М.П.Муфеля, которому не было известно, что оно составляет исключительную принадлежность завода Цейтлингера. При этом Горный начальник добавил, что еще до получения депеши, он распорядился не употреблять более означенного клейма, так как для постоянных потребителей артинских кос, знакомых с их качеством, оно не только не может иметь значения, но даже в некоторых определенных случаях дает повод подозревать подделку [4].